– Уже никого.

– А кто кричал? – допытывался Таргитай.

– Кому-то палец прищемило.

Когда Олег догнал их, Мрак остро взглянул в бледное лицоволхва. Посох весь коричневый от крови и пыли, на кругляшку камня налипливолосы. Волхв с каждым днем дерется все лучше, но не от отваги, как надеялсяМрак, а от расчета. Перебил десяток, чтобы не драться с сотней.

– Где Таргитай? – спросил Олег замученно.

– Стреканул вперед, как заяц. Явно в волхвы метит.

– Мрак, ежели он наткнется на Аристея… С его-то Мечом…

Мрак заставил себя двигаться шибче. Олег спешил следом,поддерживал. Лицо волхва серое от грязи. Казалось, он с трудом сдерживает всебе то немногое, что вынес из корчмы. Хотя стоит ли удерживать те худые лапыящерицы?

Внизу слышались тяжелые удары. Рассвирепевшие горожане несдались, били в стену чем-то тяжелым. Беспечные и ленивые, они все же умелидействовать быстро и круто.

Впятеро ниже, чем башня Гольша, эта показалась измученнымневрам бесконечной. Они поднимались и поднимались, одни ступеньки сменяли другие,пыли везде было по щиколотку. Мельчайшей, отвратительной, забивающей ноздри.

Олег, наконец, оставил Мрака, постарался догнать Таргитая.Вдвоем взобрались на верхнюю площадку. Дверь только одна, на каменной площадкени грязи, ни пыли, на двери светящийся знак запрета. Таргитай печальнопосмотрел на Олега:

– Разгадаешь?

Олег измученно прохрипел:

– А есть когда?

Он повел дланью, дверь с грохотом лопнула, будто надутыйбычий пузырь. Таргитаю щепкой оцарапало щеку. За дверью открылась небольшаякомната. На полу на куче толстых ковров сидит, нахохлившись и подобрав лапы,крупный неопрятный ворон. Рядом на полу толстая книга, стило, две дощечки своском. Ворон, похоже, спал. Глаза затянуты пленкой, голову втянул в плечи,хотя утренний воздух уже прогрелся.

От грохота ворон подпрыгнул, пленка исчезла. Глазавыпучились, как у морской рыбы. Не сводя взгляда с чужаков, он приподнял иопустил крылья, начертал ими в воздухе невидимые знаки.

Олег покачал головой:

– Аристей, такая защита – что паутина для лося. Ты хотьпомнишь, что такое лоси?

Ворон долго смотрел молча, поворачивал голову то однимбоком, то другим. Олег напомнил себе, что, когда клюв направлен на него, тогдаАристей как раз на него не глядит, а видит, когда поворачивает голову боком…

Гнев и злость вспыхивали в круглых глазах ворона. Наконецуступили место сдержанному любопытству.

– Глядя на вас, вспомнить нетрудно. И лосей, и беров, ивепрей… Так это вы меня искали?

Он прислушался, глаза посерьезнели. Олег сказалуспокаивающе:

– Это поднимается Мрак, он с нами. Аристей, мы в отчаянии.Даже сейчас, когда нашли тебя… Богиня Дана почему-то назвала тебя самым знающимна свете…

Ворон хмыкнул:

– Не похоже?

– Как свинья на коня, – признался Олег.

Таргитай обвел тоскливым взглядом запущенную каморку. Онтоже не верил, что самый мудрый на свете будет жить вот так.

– А как я должен?

– Ну… не так.

Тяжелые шаркающие шаги приблизились. В дверном проемевозникла страшная фигура полуобнаженного человека, покрытого кровавой грязью,но с секирой в обеих руках. Глаза горели желтым огнем, уши заострились ипокрылись волчьей шерстью.

Ворон покачал головой, глаз не сводил с Мрака.

– Неужели на земле еще есть такие люди?.. Волхв, подай вонту зеленую чашу!

Мрак привалился плечом к дверному косяку, удерживаясь наногах, прохрипел, с натугой выталкивая слова из разбитого рта:

– Аристей… Ты спас, когда мы… с острова Буяна… Пора бдолжок… но мы где пообедали, там и поужинать норовим…

Он опустился на пол, глаза закрылись. Олег кинулся нанедвижимого оборотня, как куропатка на птенца. Лицо Олега стало такого жеземлистого цвета. Таргитай со слезами топтался рядом, разрывался от бессилия,видя, как отчаянно волхв бьется со смертью, пытается отвести когтистую лапуЯщера.

В выцветших глазах Аристея появился слабый огонек интереса.Он поводил крылом, и перед ним появился пузатый кувшинчик из расплавленного изастывшего песка. Сквозь прозрачные стенки видно было зеленую, как тина вболоте, жидкость.

– Влей… – посоветовал он хриплым раздражающим голосом.

– Что это?

– Ветер. Он либо раздувает искорку… либо задувает.

От равнодушного голоса повеяло холодом. Олег поспешноухватил сосуд: жизнь Мрака угасала и без ветра.

…Таргитай не успел отдышаться, а неподвижный, как глыба,Мрак лежал уже весь в страшных сизых и белесых шрамах – безобразно вздутых,жутких, но все-таки шрамах, а не ранах. Олег остатки напитка втирал в лицо ишею оборотня, Таргитай всхлипывал от облегчения. Шрамы, как говорит Мрак,мужчине в красу. А так как лицо и все худое тело цвета земли под снегом, то ивовсе красавец!

Ворон только головой покачал, когда Олег, едва держась наногах, возложил ладони и на Таргитая. В бесцветных глазах изредка возникал слабыйогонек любопытства, который сразу сменялся странным безразличием.

– Юные, – сказал он странным голосом. – Чистые, как рыбки…

Таргитай с удивлением поглядел на Олега, которого под маскойзастывшей грязи можно было спутать хоть с Мраком, хоть с выступом стены. Если ион такой же чистый, то Аристей говорит еще мудрее волхва.

– Как медведи под дождем, – сказал он. – Как-то попали подцелый ливень из грязи…

Олег прервал:

– Аристей, нас пригнала к тебе нужда великая. Мы ушли измира, на который роптали, но попали вовсе в ад. Скажи, как одолеть Кривду? Какдать попранной Правде воцариться в мире?

Ворон смотрел исподлобья, в глазах странное выражение.

– Юные… Чистые… Неужто и я когда-то был таким дурнем… Скоролями уже дрались?

– Дрались, – ответил Олег, отводя глаза. Кровь прилила клицу настолько жаркая, что серая грязь озарилась, как заря. – Киммерийскоецарство ни за что по бревнышку… По камешку… С магами тоже дрались.

– Так чего еще?

– Но ведь у магов мощь от богов! От одних – злая, от других– добрая. Подскажи, где управа на темных?

Искорка в глазах ворона разгорелась в огонек.

– С богами восхотелось потягаться?